Шмини-Ацерет — это самостоятельный праздник. Мы не сидим в «суке», мы не берем «арбаа миним», мы произносим благословение «Шегехеяну» во время зажигания свечей и при совершении «Кидуша» после «Маарива». И тем не менее, Шмини-Ацерет является своего рода завершением праздника Суккот. Кстати, по той же причине Шавуот называется иногда Ацерет: он тоже как бы завершает собой Песах.
Тора говорит о Шмини-Ацерет в книге Ваикра (гл. 23): «Семь дней приносите огнепалимую жертву для Г-спода, в восьмой день священное собрание да будет у вас и приносите огнепалимую жертву для Г-спода. Это — собрание праздничное [ацерет] — никакой работы не совершайте». И еще раз в книге Бемидбар (гл. 29) напоминается о том же: «В день восьмой праздничное собрание [ацерет] да будет у вас — никакой работы не совершайте и приносите всесожжение, огнепалимую жертву для Г-спода, доставляющую Ему особое наслаждение…»
Как уже было отмечено, слово «ацерет» выражает любовь Всевышнего к Своему народу. А мидраш добавляет: Всевышний хотел, чтобы у каждого месяца года был праздник. Нисану Он подарил Песах, ияру — Песах-Шейни, сивану — Шавуот. Однако в следующий месяц, тамуз, народ Израиля согрешил, создав золотого тельца. Из-за этого были разбиты Скрижали завета. Поэтому тамузу Всевышний не дал праздника и настолько разгневался, что и следующие два месяца — ав и элул — тоже лишил праздников. Но чтобы компенсировать пробел, те праздники, которые предназначались этим месяцам, Всевышний отдал месяцу тишрей: Рош h-Шана, предназначавшийся первоначально тамузу; Йом-Кипур, предназначавшийся аву; Суккот, предназначавшийся элулу. Но тогда где же собственный праздник месяца тишрей? Ему был дан Шмини-Ацерет — его собственный праздник.
За пределами Страны Израиля Суккот заключают не один, а два праздничных дня. Это два отдельных праздника: Шмини-Ацерет и Симхат-Тора. А в Стране Израиля оба эти праздника мы отмечаем в один день — 22 тишрея.
Молитва о дожде
Перед «Мусафом» читают «Изкор» (см. ниже), а затем в «Мусафе» мы впервые начинаем просить дождь у Всевышнего. Сначала в молитве шепотом мы говорим слова «заставляющий дуть ветер и лить дождь» вместо «посылающий росу» (эти слова в Стране Израиля говорят в течение всего лета). А затем, когда хазан приступает к повторению «Амиды», открывают «арон кодеш», и вся община вслед за хазаном молится о дожде. Мы вспоминаем заслуги Авраама, Ицхака, Яакова, Моше, Агарона и двенадцати колен Израиля, ради которых мы просим Всевышнего открыть для нас сокровищницы дождя: «вспомни праотца, который тянулся вслед за Тобой, как вода» --это Авраам; «вспомни рожденного после сказанного вестникам: пусть принесут немного воды» — это Ицхак; «вспомни перешедшего с посохом воды Иордана» — это Яаков; «вспомни извлеченного из папирусного ларца, из воды» — это Моше; «вспомни первосвященника, пять раз окунающегося в воды» — это Агарон; «вспомни двенадцать колен, которые провел Ты между разверзшихся вод» — это двенадцать колен Израиля, перешедших море при исходе из Египта.
Хазан заканчивает «Молитву о дожде», провозглашая: «Ибо Ты — Г-сподь, Б-г наш, заставляющий дуть ветер и лить дождь!»
Затем он произносит три благословения: «…для благословения, а не для проклятья; для жизни, а не для смерти; для сытости, а не для голода», а община на каждое из них отвечает: «амен!»
Поминовение душ
После чтения Торы, перед «Мусафом», принято молиться о душах умерших и брать на себя обещание выделить деньги на цдаку в память о них. Это делается в Йом-Кипур, Шмини-Ацерет, последний день Песаха и в Шавуот. Молящиеся называют имена своих умерших родных, а те, чьи родители живы, выходят на это время из синагоги.
Казалось бы, что связывает поминовение душ умерших с днем праздника? Однако наша традиция велит нам именно в моменты душевного подъема обращаться к тому, что вызывает скорбь. «В крови своей живи», — сказал пророк Йехезкель. То есть в самый момент кризиса умей находить в своей душе источник оптимизма, свет надежды. То, что мы можем веселиться, куплено ценой крови, ценой многих жизней, поэтому соединяются поминовение душ и Симхат-Тора воедино. То же самое относится ко всем остальным праздникам. В наши дни Дню Независимости предшествует День памяти павших солдат Армии обороны Израиля. «В крови своей живи"…
Симхат-Тора
Об этом празднике Тора не упоминает, но Галаха предписывает: «празднуют день окончания чтения Торы». По обычаю в этот день мы совершаем «гакафот» — праздничное кружение вокруг «бимы» в синагоге. «Гакафот» устраивают вечером (после «Маарива») и утром (после чтения «Галеля»).
Как известно, Тора разделена на 54 главы, каждая из которых прочитывается в синагоге в субботу, так что в течение года прочитывают всю Тору. День окончания чтения Торы (22 тишрея в Стране Израиль или 23 тишрея — за ее пределами) — праздник, известный под именем Симхат-Тора («Веселье Торы»).
Стоит подчеркнуть, что на самом деле изучение Торы никогда не заканчивается: в тот самый день, когда мы завершаем чтение Торы, мы начинаем ее сначала — от сотворения мира, и открывается новый годовой цикл ее чтения.
Хатан Тора и Хатан Брейшит
Особая заповедь — вызвать в этот день к Торе всех, кто приходит в синагогу. Тем самым мы выполняем слова Торы: «Тора, заповеданная нам Моше, — наследие общины Яакова» (Дварим, 33). Вся община Яакова приняла Тору, поэтому каждый еврей имеет на нее все права и на каждого еврея она возлагает одинаковые обязанности. Мудрецы говорят: читай не мораша («наследие» — потому что Тора не переходит по наследству, но достается лишь тем, кто изучает ее), а меораса («обрученная»). Это значит, что каждый еврей должен ухаживать за Торой так же, как ухаживал бы за девушкой, которую любит, и прилагать все усилия для того, чтобы добиться ее взаимности. Поэтому принято тех, кого удостаивают чести заканчивать цикл чтения Торы и открывать новый, называть хатан Тора («жених Торы») и хатан Брейшит («жених Сотворения»).
Не только взрослых вызывают в Симхат-Тора к чтению Торы, вызывают и детей. Их накрывают одним «талитом», как бы объединяя в одно целое. После чтения принято говорить им благословение, которым когда-то Яаков наградил своих внуков Эфраима и Менаше: «Всевышний, посылавший Своего ангела, спасавшего меня от всех бед, да благословит этих юношей и наречет их именем моим и именами моих отцов, Авраама и Ицхака, и да расплодятся они на земле, подобно рыбам в море».
В этот день из «арон кодеш» вынимают три свитка Торы: первый — для прочтения последней недельной главы Торы до самого конца ее, после чего все провозглашают: «Хазак хазак венитхазек!» («Крепись, крепись, и мы будем крепкими!»). Для того, чтобы каждый из присутствующих получил возможность подняться к Торе, этот раздел многократно повторяют, но не весь, а именно до слов «и в гордости Своей небеса». Затем вызывают «жениха Торы» — обычно раввина или другого уважаемого человека, известного своими познаниями в Торе. После этого доводят чтение Торы до конца, причем вся община слушает чтение стоя. «И не было более пророка в Израиле, подобного Моше, с которым Г-сподь говорил лицом к лицу, совершившего подобное всем знаменьям и чудесам, которые Г-сподь послал его совершить в Египте для фараона, и всех его слуг, и для всей страны; подобное сильной руке и каждому диву великому, которые совершил Моше на глазах всего Израиля».
После возгласа «хазак хазак венитхазек!» Тору поднимают иначе, чем в течение всего года: три столбца текста, видные на развороте свитка, обращают не в сторону того, кто поднимает Тору, а в сторону общины, и обращают по очереди во все стороны — чтобы осуществить слова Торы «на глазах всего Израиля».
Затем берут другой свиток и вызывают «жениха Сотворения» — тоже раввина или уважаемого всеми члена общины. Над головами стоящих на «биме» разворачивают «талит» словно «хупу» и начинают читать Тору с самого начала — до окончания рассказа о сотворении мира и о первой субботе. В конце каждого из отрывков, посвященных отдельным дням творения, принято хором заканчивать: «И был вечер, и было утро — день такой-то». Так же и заключительные стихи от слов «и завершены были небеса и земля» (начало гл. 2-й) произносят все молящиеся, а чтец Торы повторяет за ними: «Хаци-кадиш». Потом открывают третий свиток Торы, откуда зачитывают «мафтир» — из книги Бемидбар, гл. 29-я, где перечисляются жертвоприношения этого дня: «В восьмой день…»
«Гафтара» этого дня взята из книги пророка Йегошуа, гл. 1-я, которая является непосредственным продолжением того, чем заканчивается Пятикнижие: после смерти Моше главой народа становится его ученик, продолжатель его дела, Йегошуа бин Нун.
«Гакафот»
В Симхат-Тора в синагоге устраивают «гакафот» — семь обходов вокруг «бимы». Из «арон кодеш» вынимаю« все свитки Торы, которые имеются в синагоге, даже те, в которых есть какой-либо дефект (поэтому они непригодны для публичного чтения). Есть обычай оставлять в опустевшем »арон кодеш« зажженную свечу — чтобы он не оставался пуст и темен. Как сказано: »Свеча — мицва, и Тора — свет«. Хазан возглавляет шествие, держа в руках свиток Торы и громко распевая особые молитвы, сопровождающие »гакафот«. В них выражается мольба ко Всевышнему услышать молитвы народа Израиля и послать ему помощь и успех во всех его делах. Дети тоже принимают участие в »гакафот« Они держат в руках маленькие игрушечные свитки Торы или флажки с красочными картинками и молитвами, которые произносят перед началом и во время «гакафот».
После каждого обхода «бимы» все в синагоге танцуют держа в руках свитки Торы. Танцам, песням и веселью нет конца.
В Стране Израиля принято устраивать «гакафот» также на исходе праздника Симхат-Тора — «вторые гакафот». Ими мы выражаем нашу солидарность евреям, живущими в других странах и начинающими праздновать Симхат-Тора как раз в это время. На «вторые гакафот» обычно собирается множество народа, принято приглашать на них также оркестры и музыкальные ансамбли.
Мы любим и ценим веселье. А когда поводом для него служит Тора — это святое веселье. Во время «гакафот» проявляется веселье и внутреннее, и внешнее. Перед началом «гакафот» читают: «Тебе воочию показано, чтобы ты знал, что Г-сподь — Он Б-г, и нет никого, кроме Него». Хасидская притча говорит, что весь месяц, когда читают «слихот» — Рош h-Шана, Йом-Кипур и праздник Суккот — все это лишь подготовка к этому моменту и к этим словам — квинтэссенции всей нашей веры.
