Еврейский год удивительно насыщен событиями. Веселые и радостные дни. Торжественные и серьезные. А также дни траура, раздумий и очищения.
Рассказывают, что Наполеон во время своей ближневосточной экспедиции вошедший в Эрец Исраэль, посетил небольшую еврейскую общину, жившую у города Акко. Был жаркий летний день, но евреи сидели на земле, одетые в траурные одежды, грустные, с опущенными головами, и что-то распевали на печальный мотив.
— Что делают эти люди? — спросил Наполеон.
— У них сегодня черный, траурный день, — ответили ему.
— Что за беда обрушилась на них?
— Нет, с ними ничего не случилось. Но они соблюдают траур по Храму, разрушенному почти две тысячи лет тому назад в этот день.
— Народ, который принимает так близко к сердцу трагедию столь далеких дней, — сказал Наполеон, — больше, чем кто-либо достоин радостных и счастливых времен и обязательно дождется их.
Мы не знаем, действительно сказал Наполеон эти слова или нет. Да это и не так уж важно. Важно другое — в них в иной форме выражена мысль наших учителей, основанная на словах пророков, — только размышляя о днях прошедших и переживая — по-настоящему, сердцем, — трагичные, траурные события нашего прошлого, мы можем и себя изменить и возвысить, и дни сегодняшние превратить в ступеньки своего роста и укрепления.
Смысл и цель существования еврейского народа
В великолепной и гармоничной картине мира, где все Творение представляет собой пирамиду, на вершине которой находится человек, есть один элемент, одна клеточка, без которой гармония рушится, а все Творение теряет смысл. Можно сказать, что эта клеточка — на самом деле фундамент, на котором стоит Творение во всем его многообразии. Так же как человек, тело которого покинула душа, пусть даже неотличимый на вид от живого, мертв, так и отсутствие этого маленького элемента делает все Творение, весь мир, мертвым.
Мы имеем в виду одну, казалось бы, простую вещь: признание человеком Творца мира. Признание того, что Он управляет миром, стремление соразмерить и "сопоставить" свою волю, свои цели и желания с Его волей. Есть оно — это признание, признание человеком, наделенным Всевышним свободой выбора, своего Творца — и тогда соединяются материальный и духовные слои Творения; атомы и клетки, камни, растения и животные и, конечно, человек — все они становятся частью великой симфонии Творения, этой чудесной музыки и абсолютной гармонии. Нет его — этого признания — и музыка исчезает, наступает жуткая тишина и темнота. Бессмысленно приходим мы в этот мир, проживаем в чехарде сиюминутных дел свои дни и годы и уходим в небытие, туда, где ничего нет.
Почему же человечество не сделало свой выбор твердо и окончательно, почему только отдельные люди, число которых временами возрастало, а временами уменьшалось, выбирали первый путь, хотя, казалось бы, каждому очевидно, что он — единственно возможный?
Да потому, что он предполагает и включает в себя не только признание, но, как мы уже сказали, выстраивание всей своей жизни в соответствии с Его волей, а значит, и ограничения — в делах, мыслях и чувствах, — совестливость, духовность и скромность, сознание того, что "не все дозволено". А поток наших сиюминутных дел — он ведь тоже не прост: он несет в себе удовольствия и наслаждение, успехи и "движение вперед", бурление и радость жизни, короче, в нем — сама жизнь.
Или только кажущаяся жизнь? И вот уже выбор, который казался столь однозначным, становится, во всяком случае, отнюдь не автоматическим.
И тогда понятно, почему абсолютной необходимостью является существование не только отдельных людей, но и целого народа, способного сделать тот самый судьбоносный выбор и передавать его дальше, из поколения в поколение. Народ этот должен стать стержнем, за который будет держаться человечество, гарантом того, что всегда в мире будут люди, признающие Творца и пытающиеся построить свою жизнь, сообразуясь с Его волей. И, может быть, самое главное, — народ этот своей стойкостью и необычностью своей судьбы поможет, в конце концов, всему человечеству совершить тот самый, в самом деле, единственно возможный выбор. Народ этот — мы, евреи, происшедшие от Авраама, Ицхака и Яакова.
Средства и пути достижения цели.
Но Всевышний не только доверил нам эту великую задачу. Он дал нам и все необходимое, чтобы ее выполнить.
1. Земля Израиля. Нам дана была Эрец Исраэль — страна, в которой мы могли жить как народ, в которой (и только в которой!) еврей может реализовать себя, где ему даются особые силы и особые возможности.
2. Тора. Нам дано было знание об устройстве мира, раскрыта мудрость человеческих отношений и — в той степени, в которой мозг наш может воспринять, — тайны Творения. Нам открыты также основные линии развития нашей истории и истории всего мира, а также и принципы, по которым Всевышний решает судьбы мира, народов и каждого отдельного человека.
3. Устройство общественной жизни. Принцип разделения и взаимозависимости властей — исполнительной, законодательной и судебной — к которому с трудом и не вполне последовательно пришли некоторые государства лишь в последние два века, был объявлен Торой и осуществлен в нашем государстве три тысячи лет тому назад. И уже когда, во времена царя Шломо, сына Давида, делегации из близких и далеких стран стекались в Иерусалим, чтобы воочию убедиться, что слухи об удивительном народе, его учителях и правителях и замечательном устройстве его жизни верны.
4. Место служения Всевышнему. Однако чтобы выполнить поставленную задачу, чтобы реализовать истинный смысл существования нашего народа — привести человечество к Творцу мира, — недостаточно только иметь цель и средства для достижения этой цели. Нужно еще правильно пользоваться этими средствами. А это означает — служить Всевышнему.
Служение это не ограничено ни местом, ни временем. Мы служим Ему и поступками, и мыслями, и чувствами. Однако есть место, — оно было выбрано самим Творцом — в котором служение это приводит к видимой обратной связи, в котором явным образом объединены мир земной и небесный, в котором служение отдельного человека и всего народа (а в потенциале — всего человечества) составляют элементы одного общего и величественного механизма.
Что такое Храм
На нашем священном языке - иврите Храм называется, бейт га-микдаш — дом, посвященный служению. Внешне, чисто формально, Храм представлял собой здание, окруженное двором. Внутри здание разделялось на две части. — Двор тоже был разделен на три части: одна для служения, связанного с корбанот — (см. ниже), другая предназначалась мужчинам, третья — женщинам.
В здании Храма, в первой части — (кодеш, т.е. святое местом место, посвященное служению), стояли золотой семисвечник — менора с постоянно горящими семью огнями, золотой столик, мизбеах загав, над которым поднимался дым от горения особого травяного состава, и специальный золотой стол с двенадцатью хлебами (от имени всех колен Израиля; хлеба эти менялись каждую неделю, хотя и всегда оставались свежими).
Вторая, внутренняя часть Храма, кодеш кодашим, т.е. особо святое место, святая святых, представляла собой квадратное помещение площадью свыше 100 кв.м и высотой порядка 20 м; в нем находился ковчег с теми самыми скрижалями, с которыми Моше спустился с горы Синай (и с первыми, разбитыми, и со вторыми). В это помещение входил только коген гадоль, первосвященник, и только один раз в году — в Йом-Кипур.
А теперь о том, что происходило во дворе, о приношении корбанот.
Нет большего недоразумения, чем наши представления о них, почерпнутые из нееврейских источников. Слово, корбан, которое так неудачно переводится словом "жертвоприношение", происходит от корня — близкий. Означает оно объект, при помощи которого человек делает шаг навстречу, приближается к Всевышнему. Как это происходит практически? Он отдает что-то, принадлежащее ему (домашнее животное из его стада или купленное на его деньги специально для этой цели, часть собственного урожая, вообще, часть имущества) Всевышнему. Но как можно вообще отдать Ему что-то? Ведь бессмысленно даже предполагать, что Он в чем-то нуждается — в нашем, земном смысле. Но если мы делает что-то согласно установленным Им законам, в данном случае — согласно точно определенным в Торе законам о приношении корбанот — это и означает, что действия наши сущностно верны и все, что мы ожидаем от понятия "приношение корбанот", свершится, т.е. корбан будет принят Им в ответ.
Здесь-то и кроется весь смысл этого действия. Ведь отдать что-то свое (и тем самым признать, что все, чем владеет человек, он владеет по Его воле и, значит, владеет не абсолютно) означает признание Его — Господина мира, которому, по сути, принадлежит все.И, кроме того, это действие, приношение корбана, есть возвышение человека над властью денег и вообще над властью материи.
Более того. В Торе говорится, что таким путем (и только в строго определенных случаях) человек снимает с себя вину (По отношению к Всевышнему, конечно; по отношению к человеку никакой корбан не снимет вины — до исправления ошибки в человеческих отношениях и компенсации ущерба).
Возможность очиститься и предстать пред Ним без груза поступков, о которых мы и сами наверняка сожалеем, — вот возможности, открываемые перед нами механизмом принесения корбанот.
Но и это еще не все. Законы устройства мира, сообщенные нам в Торе, позволяют правильно организовать принесение корбана и от имени всего народа. И это означает возвышение и очищение для всех нас, и как следствие — определение нашей судьбы на следующий день и на следующий год, — она будет лучшей, более счастливой, чем если бы мы не принесли корбан.
Однако функционирование всего комплекса Храма этим не ограничивалось. Сама конструкция его, размеры, пропорции, отдельные элементы (лишь малая доля их была перечислена выше) — все это представляло собой частью открытую, а частью закодированную модель устройства всего мира — и материального, и духовного.
Участие в функционировании святого Храма, а то и просто подъем к нему (он стоял на Храмовой горе, она же — гора, Мория, она же гора Цион) и буквально — физически, и обобщенно — духовно, очищал и возвышал человека, весь народ, да и весь мир. И теперь всего этого у нас нет. Храм разрушен.
Самый черный день нашей и мировой истории
Как же получилось, что мы, наделенные таким удивительным знанием и всеми необходимыми средствами для обустройства жизни нашей — и частной, и общественной, лишились столь значительной части этих средств, оказались разбросанными по всему миру, почти всегда и всюду гонимыми и унижаемыми?
Конечно, можно поставить этот вопрос и иначе: как получилось, что мы — разбросанные, гонимые и т.д. и т.п., все же устояли, не исчезли, заслуженно приобрели статус народа уникального, сохранившего за три тысячи лет все три элемента: и свою веру, и привязанность к своей земле, и свой язык? Ответ на этот "обратный" вопрос, очевиден: благодаря Торе, благодаря приверженности ей и служению Всевышнему, который в ответ наделяет нас всеми средствами, необходимыми и, как надежно доказала история, — достаточными для нашего сохранения и нашей устойчивости во всех бурях, во все времена.
Однако и от первого, "прямого" вопроса нам не хотелось бы совершенно уклониться, хотя его глубокий анализ потребовал бы написания книги другого формата — и по объему и по содержанию. Но зато вопрос этот сущностно касается нашей темы — траурного дня Девятого Ава.
Ответ, вкратце, таков. Сохраняя приверженность нашей вере и нашей земле, мы гарантируем непрерывность нашего существования. Но подъемы и спады в нашей истории зависят от того, как мы пользуемся нашим знанием — Торой, и как мы живем на своей земле.
Мы уже отметили, насколько близок был наш народ во времена царя Шломо к достижению цели своей жизни — к тому, чтобы повернуть сердца всех людей, всего человечества ко Всевышнему. Но какой-то незаметный вначале поворот (несмотря на предупреждения пророков) — и вот уже всевозможные "измы" как бы дополняют Тору, "помогают" нам лучше разобраться в жизни, организовать ее. И вот уже, пусть немножко, нарушается справедливость, и вот уже что-то отнимается у одного, чтобы удовлетворить другого. А потом, естественно, можно это сделать все грубее и жестче. А там и кровь проливается, и "измы" вообще заменяют нашу веру и наши традиции. Конечно, процесс этот был неравномерным и не всегда шел в одном направлении. Были и подъемы, — и тогда страна и народ расправляли плечи — но на смену приходили и новые этапы падения. Наказание не приходило сразу, а если и наступало, то не в полном — как и было предсказано Торой — объеме. Всевышний хочет не наказания, а исправления человека, не отдаления (то есть — гибели), а приближения его. Но наступает момент, когда ради спасения человека — и народа — он должен быть лишен тех средств, которыми так неудачно пользуется.
Лишь через примерно 400 лет после эпохи царя Шломо пришло время, когда у нашего народа нужно было отнять и страну, и Храм. А до этого были и предупреждения (внешние враги отрезали от еврейского государства кусок за куском — вначале Восточное Заиорданье, затем высоты Голана, а потом и Галилею и Шомрон; поражения в войнах — сначала небольшие, а потом все более грозные, с десятками тысяч потерь и миллионами замученных и угнанных в плен — вот предупредительные знаки). Неоднократно они приносили результат — народ и его правители стряхивали с себя, со своих душ, чужую пыль, но через 20 или 50 лет снова наступали расслабление и падение.
И вот, наступили последние, самые страшные дни.
Историческая справка. 3338 год по еврейскому календарю (422 г. до н.э.). От еврейского государства осталась только Иудея, небольшое государство, зажатое между огромной империей — Вавилоном, во владение которой уже находится вся северная часть Израиля, — и древним, но все еще мощным Египтом. Зажатая между ними географически, Иудея в своей политике металась от союза с одним "соседом" — к союзу с другим. Еврейские пророки, и среди них великий пророк Иеремиягу предупреждали: мелкое политическое трюкачество, само по себе всегда безрадостное, уже не может спасти государство и народ. Не присоединяться к одной империи против другой, а оздоровить дух народа, вернуть его к еврейским ценностям, — только это могло вернуть Иудее устойчивость при любой международной ситуации.
А за несколько лет до этого было предпоследнее предупреждение: в наказание за нарушение слова, данного еврейским царем Иегоякимом, вавилонский царь Навухаднецар осадил Иерусалим и увел в плен нового царя Иудеи Иехонию, а с ним и тысячи евреев.
Навухаднецар позволил наследнику престола Цидкиягу вернуться из плена и стать царем над Иудеей (Рамки книги диктуют очень упрощенное, с пропусками, изложение событий).
Пророк Иеремиягу буквально умолял царя извлечь урок хотя бы из последних событий, бросить политическую суету и заняться очищением и укреплением духовной жизни народа. Пророк Иехезкель, уведенный врагами в вавилонский плен, также посылает в Иерусалим описание пророческого видения, открытого ему Всевышним: Иерусалим, а с ним и Храм, может быть — и уже скоро —разрушен. Но им не верили. Цидкиягу продолжал опасную линию своих предшественников: тактические уловки, а заодно и просто политический обман в надежде столкнуть Египет и Вавилон, а самому "выиграть очки".
И, наконец, самое последнее предупреждение: находящийся в плену в Вавилоне пророк Иехезкель за два года до этих событий посылает в Иерусалим сообщение: приговор Всевышнего уже вынесен. И только немедленное и последовательное возвращение к законам Торы как в частной жизни (пророк выделил законы кашрута), так и в государственной (здесь Иехезкель особо выделил социальную защиту нуждающихся и строгое и нелицеприятное судопроизводство) еще могут отодвинуть, а впоследствии и отменить небесный приговор (Как может быть отменен приговор, вынесенный, казалось бы, в высших небесных сферах, мы обсуждаем в книжках, посвященных Рош hа-Шана и Йом Кипуру).
Но царь и его советники смотрели на мир другими глазами. Слова Иеремиягу и Иехезкеля до них не доходили.
А народ? К сожалению, и тут картина была удручающей. Поклонение модным тогда идолам, кровопролитие и социальная анархия — вот точная характеристика того поколения.
И то, о чем предупреждала Тора и пророки, настало.
Навузарадан по приказу царя Навухаднецара двинул на Иерусалим отборные части царской гвардии.
3338 год. 17-го Тамуза. Стены Иерусалима проломлены. Бои идут на улицах города.
3338 год. 9-го Ава. Случилось немыслимое. Туда, куда даже еврею нельзя было войти (кроме когенов, священников, и то только в состоянии ритуальной чистоты) — незаконно вошедший туда погибал, иногда тотчас же, иногда несколько позже — туда, внутрь здания Храма вошли гвардейские части вавилонян.
Всевышний, как Он и предупреждал, отнял свою руку, защищавшую Храм. И к небу взметнулось пламя. Точки, в которой видимым образом, в помощь нам, соединялось земное и духовное, больше не существовало. Это был самый черный день нашей истории. Девятый день месяца Ав. 3338 год.
Обманутые надежды
Историческая справка. Наш народ был изгнан из Земли Израиля, Эрец Исраэль, в Вавилон. 70 лет продолжалось "вавилонское пленение" — галут Бавель. А затем — возвращение в Израиль, восстановление Иерусалима, строительство нового, второго Храма. И хотя, как и предсказывали пророки, он и не был равноценен первому (по степени видимого соединения духовного с земным), все же это был механизм, реально и сильно помогающий очищению и возвращению. Если бы. если бы им, опять же, правильно пользовались.
Пересказ поучительных глав истории периода второго Храма не входит в рамки этой книги. И в нем были взлеты — достаточно вспомнить Маккавеев и события, отмечаемые в Хануку, а также и то, что в этот период на смену учителям народа — пророкам — пришли наши учителя, талмидей хахамим, указавшие способы практического применения законов Торы в любых условиях, в том числе и тех, в которых (а они это предвидели) окажется народ после разрушения второго Храма.
Но были и падения. А главное, сердца многих все больше и больше пропитывались желчью взаимной неприязни, а то и ненависти. Народ, преданный единому Творцу мира, народ этот и сам должен быть единым. Ненависть одного еврея к другому — это трещина в "здании" нашего народа; ненависть многих ко многим — это развал здания.
420 лет продолжался этот период. И становилось очевидным, что эту "желчную" болезнь сердца надо будет лечить, ибо если ее оставить — нашего народа, а с ним и всего человечества не будет. И опять Всевышний медлил, давал время на исправление. Но бессмысленная ненависть еврея к еврею, брата к брату, разрушает не только сердце, но и глаза, и уши. И уже не видна была пропасть, в которую скатывается страна, не слышны слова учителей.
Лето 3828 года (68 год н.э.). Восемьдесят тысяч римских легионеров во главе с наследником престола и будущим императором Титом стоят у стен города. Начался последний этап битвы за Иерусалим. 17-го Тамуза легионеры проломили внутренние стены города. Три недели шли ожесточеннейшие бои прямо на улицах.
И вот пришел день, о котором думали с ужасом, надеясь, что он все же не наступит. Иерусалим озарен светом страшного пожара. Это горел Храм.
Это был снова девятый день месяца Ав.
День памяти и траура — из поколения в поколение
Еще пророки в книгах, вошедших в Танах, определили основные законы и обычаи траурных дней, связанных с этапами разрушения Иерусалима и Храма, центральный из которых — пост Девятого Ава. Мы изложим здесь лишь самые основные обычаи, связанные с этим днем. Кроме Девятого Ава, у нашего народ есть еще три траурных дня в году — в память о разрушении Храма. Это дни 10-го Тевета, 17-го Тамуза и 3-го Тишри.
Законы и обычаи Тиш'а бе-Ав (Девятого Ава)
В этот день, в течение всего дня, нельзя есть и пить.
• Нельзя умываться (если руки запачканы, то можно смыть грязь), а также носить кожаную обувь (признак праздничной обуви).
• Пост начинается вечером, за некоторое время до захода солнца. Последняя трапеза перед постом носит элементы траура — например, сидят на низких скамейках или перевернутых стульях.
• Заканчивается пост на следующий день, после появления звезд (т.е. продолжается свыше 25 часов).
• Соблюдают пост все совершеннолетние (мальчики — с 13 лет, девочки — с 12 лет).
• После последней трапезы идут в бейт-кнесет, синагогу. Огни в ней полупотушены.
• После вечерней молитвы Маарив читают книгу "Эйха", написанную пророком Иеремиягу (книга эта входит в Танах). В ней оплакивается разрушение Иерусалима и Храма, а также состояние нашего народа в галуте (т.е. и по сегодняшний день). Читают ее на особый, печальный мотив.
• На следующий день, во время утренней молитвы Шахарит мужчины не одевают талит и тфилин, ибо они — украшение еврея, неуместное в траур. Но поскольку законы Торы требуют от каждого еврея одевать тфилин каждый день (кроме субботы и праздников), то одевают их во второй половине дня, во время предвечерней молитвы — Минхи.
•В конце утренней молитвы читают Кинот, особые траурные элегии, сложенные между 3-им и 12-ым веками учителями нашего народа, такими, как рабби Иегуда а-Леви.
•Во многих общинах чтение книги "Эйха" повторяют и утром.
•Если день Девятое Ава выпадает на субботу, то пост — и все его законы и обычаи — переносится на следующий день, десятое Ава.
•Еще раз необходимо повторить: и пост и вообще атмосфера траура — лишь средство, пусть абсолютно необходимое, но все-таки — лишь средство для достижения цели: размышляя о трагедии прошлого очистить и возвысить себя — для настоящего и будущего.
Читатель, видимо, уже обратил внимание на то, что оба раза Храм был разрушен в один и тот же день — Девятого Ава. Чем же примечателен этот день, на который выпали обе трагедии нашего народа? (В этот день произошли и другие трагические события нашей истории).
Вернемся назад, к событиям, происшедшим почти за тысячу лет до разрушения первого Храма.
2449 год. Через год после Исхода из Египта Моше рабейну по требованию народа отправляет двенадцать "разведчиков" с заданием обследовать Эрец Исраэль и доложить о том, какова же эта земля, в которую евреи вскоре должны будут войти. Сорок дней понадобилось посланникам, чтобы осмотреть всю землю и принести ответ. Однако сообщение их оказалось совершенно неожиданным. Вместо описания они принесли рекомендацию: десятью голосами против двух посланники "решили", что евреи не смогут войти в Израиль, не смогут жить в нем и что им не следует даже пытаться это сделать.
И народ вдруг всему этому поверил и — заплакал. И это после всего, что произошло с евреями в Египте; после совершенно невероятного избавления из рабства, после Исхода!
Какое поведение могло быть более недостойным, чем это? И тогда Всевышний произнес: В этот день, сегодня, вы плакали зря. Но не безрезультатно: день этот будет выделен для тех настоящих трагедий, которые могут в будущем обрушиться на еврейский народ.
День этот был — Девятое Ава.
Так Тора, в которой рассказывается об истории с посланниками, дала нам урок на все времена: отказываясь от Земли Израиля, мы отказываемся от своей сути. Более того, отказ этот — корень всех наших трагедий.
Самое темное время ночи — перед рассветом
Однако Тора сообщает нам и другое. Девятого Ава, в день разрушения Храма, заложены были Всевышним семена нашего будущего возрождения. Евреи обязательно соберутся на Земле Израиля — никто и ничто не сможет их остановить. И обязательно будет построен третий Храм — теперь уже окончательно.
В Талмуде же приводится такое высказывание наших учителей: каждое поколение, при жизни которого не построен Храм, виновно в его разрушении.
Каждый из нас может немало сделать для того, чтобы уже наше поколение увидело построенный Храм и чтобы вновь появилась на земле точка, объединяющая земное и духовное, точка, на которой держится смысл всего мира, всего Творения.
Рав. Элиягу Эссас
