Традиционная рубрика "Еврейская жизнь и традиция в вопросах и ответах".
ВОПРОС:
Уважаемый Рав, я стал соблюдать кашрут. Но теперь не знаю, как быть, как себя вести у родственников. Они добросердечны, и я всегда у них ел. Скоро я должен их навестить и предчувствую, что они меня чем-то накормят. Что делать?
ОТВЕТ:
Попробуем разобрать это с помощью вымышленной сцены.
Пролог. Абраша, прикрыв кипу кепкой, постучался к тёте Бэле. «Ой, Абрамчик! — обрадовалась тётя, — заходи!». Она обцеловала дорогого племянника и потащила его в салон к громко-работающему телевизору. Посидели, поболтали, прошлись по всем родственникам, обсудили последние новости, а тем временем с кухни вкусно запахло. «Я как раз сварила твой любимый борщик со сметанкой, как положено…». На этом этапе Абраша покраснел, и нижняя губа у него задрожала, и, заикаясь, он выдавил: «Я, я не могу есть у вас, тётя... Некашерно!». Тётя вспыхнула в шоке и чуть не задохнулась от обиды: «У тёти Бэлы некошерно-о?! У меня всё кошерно! Всё чисто помыла! А ну, давай, паршивец, ешь быстренько! Мне твоя кепка с первого взгляда не понравилась!». Абрамчик сделал ещё одну попытку отказаться. Тогда тётя поменяла тактику и мягко и доверительно прошептала: «Абраша, я никому не расскажу. Всё останется между нами. Я вот тебе свежие сосисочки сварила…».
Эпилог. Абрамчик без кепки с кислой физиономией допивает компот из червивых сухофруктов… Конец.
Как же Абраше и всем в подобной ситуации надо было себя вести?
Есть интересная еврейская притча. Жил-был волк. Однажды он захотел поужинать и забрался в загон с овцами, и так плотно перекусил там, что заснул. Утром проснулся оттого, что услышал, как вокруг него шумят деревенские дети. Волк! Волк! Стал он думать. Меня окружили, убить могут, дай-ка прикинусь мёртвым, меня выбросят, и так жить останусь. Решил и прикинулся. А дети, дети не городские, а деревенские, приблизились поближе. «Ой! Волк-то мёртвый. А ну, дай я ему хвост отрежу!» — вскричал один мальчишка и достал ножичек. И вдруг волк чувствует: А-А-А! Режут хвост, но тут же успокоительная мысль пришла: главное остаться живым! А хвост? Бывают волки и без хвостов. Только закончили с хвостом, чувствует, уши режут. А-А-А! Что ж, можно и без ушей, главное — живым остаться… Продолжение у притчи неэстетично и негуманно: у волка отрезали всё, что можно отрезать, а в конце… убили!
Мораль сей притчи такова: если бы волк не прикинулся мёртвым, а вскочил бы и прорычал: «Я волк!!!», все бы испугались и убежали. Так и цел, и жив бы остался. А кто прикидывается мёртвым…
Так и с Абрашей. Признаваться в том, что он религиозный, было ему не под силу. Вот и решил он прикинуться мёртвым. Смотрел в телевизор, как тётя, позлословил, как тётя, поржал, как тётя, и только когда дошло до еды — не-е… я не такой, вы не кашерны… Тогда родственники достали «ножичек», ты смотри на него… хвост отрежем! Давай ешь! И в конечном итоге прибили, то есть накормили...
А вот если бы Абраша сразу смело и уверенно сказал: «Тётя!! Я стал соблюдать многовековую еврейскую традицию! Я хочу быть религиозным, как наши прадедушки!». О! Вот тогда тётя Бэла поохала бы несколько минут, а потом... даже уважать бы начала.
Надо знать, что когда кто-то в чём-то не уверен, то ли в своих взглядах, то ли действиях, он пробуждает в окружающих естественное желание его окончательно добить! Но когда кто-то, то есть Абраша, уверен в своей религиозности, спокоен и решителен, то вряд ли даже в голову тёти Бэлы придёт идея его чем-то покормить.
Но если Вы не в состоянии промолчать, то ищите аргументы нелогичные, то есть выражающие не логику, а Ваши чувства. В светском мире, откуда мы с Вами пришли, есть одно правило, которому все подчиняются: в том мире каждый имеет право сходить с ума по-своему, без аргументов, без логичности, без почему.
Поэтому самый убедительный для Вас аргумент крайне прост. Почему я религиозный? А мне так нравится! Я люблю быть датишником! И всё!
На вопрос отвечал рав Ашер Кушнир
Источник https://toldot.ru/
