Некоторые тайны, формирующие связь между скрытым и внешним миром, относятся к тематике Пурима. Изучая Пурим, мы по-новому оценим рассмотренные в этой книге идеи, примерим их ко всем историческим эпохам: от Адама и Древа Познания вплоть до того долгожданного момента, когда нам полностью откроется истинная связь между сферами духа и материи.
Слово «мегила» означает свиток. Тот же ивритский корень образует слово «мегале» — раскрывать. Когда мы разворачиваем свиток, он открывает нам свои тайные глубины. Это сходство тем более знаменательно, что «мегила» Пурима не содержит, на первый взгляд, никаких откровений. Из всех книг еврейского канона она кажется наиболее понятной и приземленной: в ней ни разу не упоминается Имя Б-га и все описанные события происходят как будто естественным образом. В этом свитке нет ни открытых чудес, ни пламенных речей пророков.
Как же так? Разве может книга, написанная для сокрытия тайны, в действительности раскрывать ее? Ответ на этот вопрос поможет нам найти ключ к пониманию тех сторон нашей жизни, которые кажутся загадкой. Мы смеемся в Пурим, потому что нам дана возможность получить радость из скрытого измерения, из того, что по логике вещей должно вызывать печаль. Чтобы понять эту мысль, вернемся к основам Творения.
Рабби Цадок а-Коэн сообщает одну особенность Пурима, которая проливает свет на всю историю от Сотворения мира до конца дней.
Гемара спрашивает: «Аман мин а-Тора минаин — Где можно найти имя Амана в Торе?» Этот вопрос требует предварительного объяснения. Известно, что в Торе есть абсолютно все. Как уже говорилось, Тора — это источник всего сущего, поэтому она должна содержать в себе истоки всех аспектов мироздания.
Появлению на свет любого человека или предмета предшествуют их гены, в которых закодированы все индивидуальные особенности человека или предмета. Эти гены надо искать в Торе, причем важнейшие гены индивидуума заключены в его имени. Ибо, как уже отмечалось, имя выражает сущность.
«Имя» на иврите «шем». От того же корня образовано и слово «шам» — «там», потому что «там» — это конечный этап любого движения или процесса, это его «тахлит», главное предназначение. Пока есть движение к цели, она всегда «там», оставаясь фокусом и объектом этого движения. От корня «шам» происходит и слово «шамаим», небо или, в абстрактном смысле, духовный мир, который является главным предназначением, «тахлит», всякого движения в этом мире, его абсолютным «там». Конечным пунктом назначения всего, что есть в мире, является имя, исходное обозначение сущности.
Но зачем Гемаре потребовалось искать имя Амана в Торе? У явления, которое представляет Аман, должен быть исходный пункт в Торе. Если нам удастся найти это имя в тексте Торы, мы сможем понять сущность его личности, выявить духовные гены Амана. Мы узнаем тогда, что он собой представляет и какая роль отведена ему из всех его потомков и всех подобных ему в этом мире. У Амана, потомка Амалека, народа, чья единственная и главная цель состояла в уничтожении еврейского народа, должно быть свое место в Торе. Найдя здесь его имя, мы поймем, кто он такой и что представляет собой Амалек.
Гемара находит имя Амана в начале Пятикнижия. После того как Адам отведал запретный плод Древа Познания, Б-г явился в Эдемский сад и спросил его: «Амин аэц... — Ты (ел) от дерева...?» Слово «амин» и есть «Аман». Тора написана без огласовок, поэтому «амин» можно прочесть как «Аман». Когда Б-г спрашивает человека: «Ты ел от дерева...», в Его вопросе присутствует слово «амин» — Аман.
«Ты ел от дерева?» — Что здесь общего с Аманом? Какое отношение Аман имеет к вопросу, который Творец задает человеку? Несомненно, здесь скрыта какая-то очень важная истина, поскольку эта фраза была произнесена в начале Творения. Мы видим начало грехопадения. Роль Амана в мире каким-то образом тесно связана с источником греха.
Б-г обращается к человеку, который совершил грех и больше не в состоянии четко расслышать Его слова. Рассмотрим подробнее это положение.
Вопрос, заданный Б-гом, характеризует ту дистанцию, которая возникла между Творцом и человеком в результате грехопадения. После совершенного греха Адам прячется в Саду. Тут же появляется Б-г и спрашивает: «Где ты?», а затем — «Ты ел...?» Что означают эти вопросы? Ведь Творец наверняка знает, где находится Адам и отведал ли он запретный плод. Тут и спрашивать не нужно. Конечно, Он все знает, но человек ведет себя так, будто Б-г не видит его, и Всевышний обращается с человеком точно так же, как человек обращается с Ним.
Адам настолько отрешен от реальности, настолько сбит с толку, что убеждает себя, будто он может спрятаться от Того, Кто все видит. Но ведь он только что общался с Творцом, вел с ним прямой и открытый диалог, неужели он забыл с Кем имеет дело? Нет, он знает Б-га и именно поэтому прячется от Него! Адам вступил в иллюзорный мир; чувствуя вину и стыд перед Владыкой вселенной, он вообразил, будто может укрыться от Него.
Адам утратил свое ясновидение. Отдалившись от Творца, он потерял из виду перспективу и лишился контакта с Источником реальности. Но этим ущерб не ограничивается: Б-г ведет Себя точно так же! Раз Адам прячется, как ни жалок и глуп он в своем поведении, Б-г решает принять его правила игры: «Где ты?» — Властелин вселенной как будто хочет сказать, что Он не видит человека. «Ты ел...?» — как будто Властелин вселенной не знает, ел он или нет.
В мир пришло сомнение. Возможно, теперь можно прятаться, возможно, Он не видит, возможно, Он не знает, что человек согрешил. Между Б-гом и Его созданием образовалась брешь, дистанция, пропасть сомнения. Имя этой бреши, имя этому сомнению — Амалек. Гематрия подтверждает аналогию: у слова «Амалек» такое же числовое значение, что и у слова «сафек», сомнение. Источник Амалека пробился в этот мир — родился Аман.
Слово «амин» — это всего лишь сам вопрос. В предложении «Ты ел...?» слово «амин» выполняет только синтаксическую функцию, выраженную в вопросительной форме. Это и есть Амалек, это и есть Аман: духовная сила, представленная Амалеком, отдаляет Б-га от мира, она ослепляет человека, мешает ему увидеть высшую правду. Амалек — это дистанция между Б-гом и миром. Но именно этого хотел Адам в своем трагическом и необратимом заблуждении. Он отведал запретный плод, потому что стремился сделать свою роль в этом мире более значительной; его не удовлетворяло прежнее выражение его свободной воли, которое заключалось лишь в воздержании от совершения одного греха. Адам чувствовал, знал, что он способен на гораздо большее, и рассудил, что если он опустит мир и себя вместе с ним на уровень, отдаленный от Б-га, ему удастся затем вернуть его на прежнее место, возвысить до предначертанного ему совершенства, что он сумеет приблизить мир к Творцу своим собственным трудом, своими личными усилиями. Ведь если нет дистанции, то нет и места для работы. Что я способен сделать лично, чего я могу достичь, если все и так уже сделано, если все идеально? Так не лучше ли рискнуть, подумал Адам, не лучше ли отдалить мир от идеала, чтобы потом вернуть его поближе к нему. Ведь Б-г не зря создал меня; именно мне предстоит решить эту важную задачу.
Чуть позже мы вернемся к этой идее и попытаемся как можно точнее определить источник этого заблуждения, а пока лишь отметим, что грех Адама увеличил дистанцию между человеком и его Источником. Когда существует такая дистанция, возникает множество проблем. Когда есть много пространства для маневра, позволяющего игнорировать Б-жественное Присутствие, люди начинают всеми возможными путями утверждать свою суверенную волю. Да, свобода выбора значительно возрастает, но за это приходится очень дорого платить: теперь нам доступно все зло, которое могут породить люди, и мир открыт для этого зла.
Амалек — это народ, пытавшийся уничтожить евреев в течение всей истории. В физическом смысле речь идет о нации, общности людей, которая смертельно и яростно ненавидит еврейский народ. Но у каждого физического явления есть свой духовный корень, каждое физическое явление — это ничто иное, как духовная сила, материально реализующая себя в мире. Амалек представляет собой ту силу, которая стремится уничтожить еврейский народ и его особое предназначение. Но в чем конкретно проявляют себя еврейский народ и его предназначение в этом мире? Какую духовную силу мы представляем? Задача еврейского народа состоит в том, чтобы раскрывать Б-жественное Присутствие в мире. Такова наша функция. «Атем эйдай — вы — Мои свидетели», — сказал — Г-сподь. Свидетели сообщают то, что не видно всем. Ведь если какая-то вещь присутствует и она очевидна, свидетели не нужны. К ним обращаются лишь в том случае, когда другие не в состоянии доказать наличие вещи или явления. Б-жественное Присутствие невидимо, и еврейскому народу поручено свидетельствовать и провозглашать, что все мировые события и явления происходят при непосредственном участии Б-га.
Мы должны свидетельствовать об этом факте всей нашей жизнью, всей нашей историей. Амалек, со своей стороны, извечно стремится вытравить наше свидетельство, истребить его любой ценой. Амалек готов пожертвовать собой ради выполнения этой задачи, дабы уничтожить любое доказательство имманентного присутствия Творца в нашем мире. Он готов на все ради сохранения дистанции между человеком и Б-гом, и он жертвует всем, чтобы добиться своей цели. У такого экстремального поведения есть веская причина: эта дистанция необходима ему для собственного выживания; без нее он не сможет существовать. Он и есть та дистанция, та пропасть, которая разделяет людей и их Творца. Если дистанция исчезнет, исчезнет и Амалек. Амалек — это разрыв между физическим и духовным; он живет в этом пространстве и готов биться насмерть во имя его сохранения.
Между Амалеком и еврейским народом идет постоянная война поистине космического размаха. Амалек пытается уничтожить нас, и нам приходится бороться за свое выживание. На самом деле, у этой войны еще более глобальные масштабы: Амалек борется с Б-гом и Его Присутствием в мире, а мы боремся за сохранение этого Присутствия. Такова первопричина всех мировых конфликтов и войн. Амалек — это мрак и могущество зла; гибель Амалека приведет к ликвидации разрыва между Б-гом и человечеством, к восстановлению той близости, которая раскрывает Его Единство во всем сущем.
Когда евреи вышли из Египта, Амалек атаковал их в пустыне. Амалекитяне предприняли это самоубийственное нападение, потому что еврейский народ шел получать Тору, а это угрожало самому существованию Амалека. Тора — это самое яркое, убедительное проявление Б-га в нашем мире, и первейшая задача Амалека состоит в том, чтобы не допустить такое проявление. Амалек знал, что он не сможет победить; ведь евреев вел Сам Всевышний. Они только что удостоились чудесного избавления — Исхода из египетского рабства, поэтому было ясно, что Амалек обречен на поражение. Но он считал риск оправданным, ибо знал, что в том конкретном сражении уцелеет лишь одна сторона.
Тора так описывает встречу Амалека и евреев: «ашер карха бадерех — который встретился тебе по пути». Слово «встретился» подразумевает случайное стечение обстоятельств, «карха» образовано от корня «кар», в значении «холодный», но у этого корня есть еще два производных — «микре», случай, совпадение, и «кери» — нечистота в интимной сфере. Рассмотрим все три значения.
Х о л о д н ы й. Амалек охладил пыл евреев и восхищение других народов, наблюдавших дарование Торы. Когда народы узнали, что мир вскоре получит Тору, они в какой-то момент тоже захотели направиться к горе Синай, чтобы признать Тору и ее значение для всего человечества. Амалек понял, что если это произойдет, у него не останется никаких шансов на выживание, и, несмотря на свое безнадежное положение, он бросился в бой, чтобы не допустить всеобщее признание Торы. Амалек атаковал евреев и, хотя в результате он был разгромлен и чуть было не уничтожен, поставленная цель была достигнута: мир увидел, что на евреев можно нападать, что они — всего лишь люди и по крайней мере теоретически уязвимы. Поняв это, народы мира решили не участвовать в Синайском Откровении.
Раши проводит следующую аналогию. Человек прыгает в котел с кипящей водой. Он получает тяжелые ожоги, но своим телом охлаждает воду. Евреи горели любовью к Б-гу и жаждой получить Его Тору. Огонь их страсти мог зажечь мир, но Амалек охладил это пламя.
С о в п а д е н и е. В основе идеологии Амалека лежит принцип: все случайно, все есть совпадение. Поэтому, говорит он, всякое свидетельство, подтверждающее существование Творца и Его прямое участие в делах человека, это всего лишь совпадение, случайное стечение обстоятельств, а не доказательство. В мире всякое бывает, не надо придавать этому значения. Любые доводы сомнительны, любые доказательства притянуты за уши. Это и есть Амалек, его девиз: сомнение и дистанция.
Н е ч и с т о т а. Мы, евреи, служим примером верности в отношениях мужчины и женщины, и эта верность находит отражение в нашем «браке» с Творцом. Амалек разрывает эту связь, он утверждает, что такая лояльность бесцельна, что нет нужды доводить все до завершения; по его мнению, в мире не у всего есть предназначение. Наоборот, говорит Амалек, окружающие нас вещи и явления не имеют цели и лишены значимости, между ними нет связи. Так почему бы не предаться безудержному распутству? Мы, евреи, воплощаем собой «брит»; все мы — в Завете. Амалек символизирует разрыв Завета.
Мы свидетельствуем, что в мире есть нечто большее, чем реальность, открытая нашим глазам, чем наш собственный ограниченный опыт. Амалек, со своей стороны, пытается доказать обратное: мир — это лишь то, что мы воспринимаем. Он отстаивает право сильного и говорит: «Я управляю, и мои интересы превыше всего». Амалек пришел, чтобы скрыть реальность под маской, мы стремимся сорвать эту маску.
Когда Амалек атаковал нас в пустыне, Иеошуа возглавил еврейские полки, чтобы дать отпор врагу, а Моше встал над полем сражения. Моше поднял руки, и евреи стали побеждать. Но когда руки отяжелели и стали опускаться, ход сражение изменился: Амалек начал одолевать нас. Что это значит?
Пока Моше держал руки над головой, мы побеждали Амалека. Наш национальный девиз: «Наасе венишма — Сделаем и (затем) услышим, поймем». Мы присягаем на верность Б-гу еще до того, как поймем или даже попытаемся оценить значение Его Торы, и прежде, чем узнаем, куда нас приведет такая верность. Мы присягаем Ему, потому что Он — Творец и Он — правда. Только такую позицию можно считать интеллектуально честной.
Моше-рабейну, человек, воплотивший в себе весь еврейский народ, держит руки над головой. Руки — это «асия», действие; голова — понимание. Когда руки подняты над головой, это значит, что действие опережает суждение и понимание. Принцип «наасе» опережает принцип «нишма»: «Сделаем и поймем». Наши действия, наша реальная и практическая верность Тебе не ограничены нашим интеллектом и нашим «эго». Мы будем делать то, что истинно и правильно независимо от наших личных «законных» интересов. Амалек пытается опровергнуть эту позицию; он весь погружен в свое «эго», в свои «неотъемлемые права»: я — важен, я — центр мироздания. Вначале я должен рассудить, вначале я должен понять, и лишь потом я, возможно, решу действовать, а возможно, и не решу. Все зависит от того, какая мне будет от этого выгода. На первом месте — мое понимание, моя голова, и лишь потом, возможно, моя практическая ответственность, моя готовность действовать, мои руки.
И поэтому Моше высоко держит руки. Когда руки над головой, — побеждаем мы. Когда голова выше рук, — побеждает Амалек.
Несколько веков спустя произошло еще одно столкновение. Царь Шауль отправился на битву с Амалеком; ему было поручено разгромить и полностью уничтожить врага. Сразу отметим, что физическая битва между армией царя Шауля и силами Амалека происходила только в нижней, физической реальности. Аналогичное космическое сражение шло на высшем, духовном уровне. Если бы Шаулю удалось целиком уничтожить Амалека в нашем мире, он бы устранил разрыв между миром и Творцом. В результате Б-г немедленно раскрыл бы Себя, установил Свое вечное Присутствие. Началась бы мессианская эпоха. В этой битве между Шаулем и Амалеком действительно были весьма высокие ставки.
Но Шауль не справился с задачей. Победив Амалека и почти уничтожив его, Шауль пощадил жизнь Агага, царя амалекитян. На самом деле, неудача Шауля была лишь повторением пройденного. Грехопадение Адама увеличило дистанцию между человеком и Творцом. Адам хотел предоставить человеку больше свободы, расширить диапазон его активности и ответственности. Шауль фактически столкнулся с той же дилеммой: уничтожить Амалека, т. е. ликвидировать дистанцию между человеком и его Создателем и одновременно упразднить свободную волю человека, или оставить некоторый разрыв, хоть какую-то возможность для человека добиваться независимого успеха, несмотря на этот разрыв и благодаря ему.
Адам имел возможность привести мир к высшему и вечному совершенству, но он не использовал свой шанс. Шауль мог исправить ту первородную ошибку: он оказался перед тем же выбором, и ему надо было принять верное решение. Но достигнув этого непостижимо высокого уровня, недоступного для нашего понимания, он совершил ошибку. Шауль предпочел сохранить разрыв и пощадил Агага.
Агаг прожил всего одну ночь. На следующий день пророк Шмуэль лично казнил предводителя амалекитян. Но было поздно: ту ночь Агаг провел с женщиной, и его семя сохранилось в мире. Женщина родила ребенка. Таким образом, продолжился род Амалека, потомком которого стал Аман.
Примечательно, что у Агага были и другие потомки — мудрецы Устного Закона, учившие и преподававшие Тору в Бней-Браке. Каков смысл этой двойной родословной: с одной стороны — Аман, с другой стороны — мудрецы Торы? Идея такова. Пока живет Амалек, между миром и Творцом сохраняется разрыв, в мире правит тьма. Но именно тьма дает возможность создать свет. Амалек — это тьма, Тора — свет. Если мир погружен во тьму, Тора может принести в него свет. Получается, что именно благодаря тьме существуют мудрецы Устного Закона, которые обучают нас Торе и приводят Б-га в наш мир. То же самое действие, которое устанавливает разрыв между человеком и Творцом, сохраняет жизнь Агагу и способствует рождению Амана, — оно же помогает Торе осветить мир.
Такова была цель Адама, на этом факте основывался весь его расчет, когда он решил расширить диапазон своей свободной воли и увеличить дистанцию между Творцом и миром. Адаму нельзя отказать в логике, его доводы весьма убедительны. Конечно, он был неправ. Он поступил вопреки желанию Творца, и мы до сих пор расплачиваемся за его решение. Но теперь мы, по крайней мере, видим, насколько грандиозной была его дилемма. Да, он не послушался Всевышнего и проиграл. Б-гу важнее наше послушание, чем даже величайшие жертвы; как сказал пророк Шмуэль: «Неужели всесожжения и жертвы столь же желанны Г-споду, как и послушание гласу Г-спода? Ведь послушание лучше жертвы, повиновение лучше тука жертвенных овец». Но благодаря этой неудаче появился шанс на ее исправление, провал зародил семена будущего торжества.
Теперь мы видим, что начало Аману, Амалеку и замыслу Пурима было положено еще в Саду Эден, на заре человеческой истории. Амалек создается усилиями самого человека и нашими же усилиями он должен быть окончательно побежден. В Пурим мы читаем Мегилат-Эстер, свиток, из которого мы узнаем, что Б-г скрыто управляет миром. Само слово «Эстер» означает на иврите «скрытый». На свой вопрос «В каком месте Торы можно найти имя Эстер?» Гемара отвечает: В стихе «Ваанохи хастир астир панай... — И Я совершенно сокрою лицо Мое...».
Именно эта скрытость побуждает нас приложить все усилия, чтобы проявить руку Творца на арене истории. Во времена Пурима евреи пережили события, которые можно было легко истолковать как случайность, но они сумели разглядеть в них направляющую Руку, подтвердив тем самым свою глубокую и безусловную верность Торе. У горы Синай Тора была видна всем; чтобы понять ее Б-жественную суть, не требовалось никаких усилий, и в результате человек оказался там в каком-то смысле на вторых ролях. В Пурим сложилась иная ситуация: Б-г скрыл от евреев Свое лицо, поэтому их признание власти Творца имело тогда более важное значение.
Амалек понес тяжелое поражение от Моше и Иеошуа, но поражение Амана в эпоху Эстер было еще сокрушительнее. Увидеть яркий, всепоглощающий свет нетрудно, открыть свет в кромешной, непреодолимой тьме — это героизм. Пурим — время масок. На том отрезке еврейской истории Б-г «спрятался», надел маску. Но Он не отдалился. Ведь если кто-то отдаляется, ему не требуется маска, чтобы быть неузнанным. Достаточно одного расстояния. Нет, маска нужна, когда ты находишься близко, но не хочешь, чтобы тебя узнали.
Мир — Его маска, природа скрывает Его Присутствие. Но достаточно сорвать маску с этого мира, с этой природы, и перед нами откроется их Источник. Сомнение — наше главное испытание. Все, что происходит вокруг, может казаться случайным совпадением. В современной культуре преобладает идеология Амалека: ничто не имеет абсолютного значения, абсолютной ценности, все случайно. Маска тяжела и убедительна. Но она не должна нас отпугнуть. Мы продолжим нашу работу, цель которой — открыть Реальность из-под маски.
Акива Татц
