Рабби Шолом-Дов-Бер Шнеерсон, Пятый Любавичский Ребе (Ребе Рашаб), родился 20 хешвана 5621 (1860) года. Основные вехи его жизни связаны с Любавичами, центром хасидизма того времени. В частности, именно там Ребе основал первую хабадскую йешиву «Томхей Тмимим». Позднее, из-за начавшейся Первой мировой войны Ребе переехал в Ростов, где жил до конца своих дней.
За исключительную фундаментальность своего подхода к изучению Торы он был прозван современниками Рамбамом хасидизма. Единственный сын Ребе Рашаба, рабби Йосеф-Ицхак Шнеерсон, Шестой Любавичский Ребе, очень многое рассказал нам об отце в своих мемуарах. В связи с днем рождения Ребе Рашаба мы приведем несколько коротких историй из его жизни.
Пока «Титаник» плывет… Один еврей, богатый и преуспевающий коммерсант, попросил благословения Ребе Рашаба перед отплытием на «Титанике». Ответ последовал отрицательный и коммерсант аннулировал билеты. Позднее, узнав о крушении, торговец не мог успокоиться: почему, если Ребе знал о предстоящей гибели такого количества людей, он не сообщил об этом во все инстанции? При первой же представившейся возможности он задал Ребе этот вопрос. «Мне сказали, что твоей душе там не место», — ответил Ребе.
Ребе держит слово. Юноша из религиозной еврейской семьи хотел избежать призыва в армию. Ребе Рашаб пообещал ему, что лично отправится вместе с ним на беседу в военкомат. Получив повестку, молодой человек отправился в путь. Сойдя с поезда, он увидел Ребе, который следовал за ним всю дорогу и не оставил его также во время беседы. Юноша, не отрываясь, смотрел на Ребе и с трудом отвечал на вопросы врачей. Призывная комиссия отметила, что молодой человек имеет отклонения от психики, и демобилизовала его по состоянию здоровья. Любопытная деталь: за неделю до поездки Ребе Рашаб покинул этот мир.
«Дело Бейлиса». Прогремевшее на всю Россию «дело Бейлиса» вел один из известнейших адвокатов того времени Оскар Грузенберг. В ходе процесса он познакомился с Ребе Рашабом. Знакомство это принесло адвокату неоценимую пользу. Услышав, что у Ребе есть много интересующих его книг, Грузенберг послал курьера в Любавичи. Ребе передал ему материал и приложил письмо с пожеланием удачи. Еще он попросил, чтобы выступление в защиту подсудимого, которое готовил Грузенберг, заканчивалось стихом «Шма Исраэль». Адвокат выполнил пожелание Ребе.
Шесть часов продолжалась речь Грузенберга, и в конце ее он сказал: «Я твердо надеюсь, что Бейлис не погибнет. Он не может, он не должен погибнуть. Но что, если я ошибаюсь? Что если вы, господа присяжные, пойдете, вопреки очевидному, за кошмарным обвинением? Что же делать?! Едва минуло двести лет, как наши предки по таким же обвинениям гибли на кострах. Безропотно, с молитвой на устах шли они на неправую казнь. Чем вы, Бейлис, лучше их? Так же должны пойти и вы. И в дни каторжных страданий, когда вас охватывает отчаяние и горе, крепитесь, Бейлис! Чаще повторяйте слова молитвы «Слушай, Израиль! Б-г всемогущий наш, Б-г един!»
